Традиционно эту эмоцию «одевают» в длинные пурпурные одежды, детали которой украшены вспышками гнева, покрыты узорами раздражительности и усеяны соцветиями дерзости. Когда она появляется на пороге дома, королевских почестей ей не воздают, несмотря на то, что она тесно связана с рядом сильнейших инстинктов человека. Ей всегда приписывают отрицательный знак и стараются оградить от ее влияния любого ребенка. Почему? Дело в том, что маленькие дети еще не умеют правильно выражать назревший протест или демонстрировать гнев в социально приемлемой форме, а потому очень часто используют агрессию — самый широкий «канал» для проявления любых обид и деструктивных эмоций. И всем это очень не нравится. Любая мама подтвердит, что агрессивные моменты в поведении ее малыша — это самая сложная нота в гамме чувств, присутствующих в ее взаимоотношениях с ребенком. Мы расцветаем, когда видим, с каким восторгом малыш бросается на шею только что вернувшейся с работы маме, и искренне поражаемся тому фейерверку эмоций, которые способна вызвать у трехлетнего малыша фраза «идем кататься на санках»?

Яркие и позитивные детские эмоции понимают и принимают все. Вот только далеко не все хотят помнить о том, что у любого явления есть два полюса, которые практически всегда равны друг другу. Поэтому сегодня мы предлагаем посмотреть на детскую агрессию несколько с другой стороны, и постараться увидеть в ней не зло, которое надлежит искоренять всеми допустимыми средствами, а просто другую полярность природы эмоций, которые всегда были, есть и будут с двумя полюсами.

Современные дети очень восприимчивы. Они более тонко реагируют на любые изменения, происходящие в окружающей среде. В общей массе это проявляется в виде большей импульсивности тех способов и форм, посредством которых они выражают свои душевные переживания и чувства. И особенно ярко эмоциональные контрасты проявляются у импульсивных малышей, которые способны быть и белым зайчиком, и огненным вулканом в равной мере. Таким детям крайне важно научиться максимально безопасно обращаться с горячим угольком внутри себя, не давая ему возможности превращаться в неуправляемое пламя. И если негативно окрашенные чувства уже появились в эмоциональном мире ребенка, значит их нужно осторожно «выводить», правда, делать это следует лишь в социально приемлемой форме.

В современном обществе уже десятки лет продолжает работать один очень интересный стереотип в отношении ребенка: все почему-то твердо уве­рены, что плетеная корзинка в детских руках может быть наполнена только плюсовыми эмоциями, положительными качествами и «правильными» дейст­виями. Это все, конечно же, прекрасно, но подобная однобокость во взгляде на детство ведет к тому, что любой малыш, начинающий показывать доселе дремавшие «минусы» внутри себя или отстаивать право на собст­венное «я», мгновенно превращается в трудного ребенка. Но разве трудность и несносность могут родиться в семье, где изначально присутствует понятие личности? Где есть глубокое понимание того, что этот маленький и вислоухий «ослик» уже имеет право заявить о существовании полюсов «полярности» внутри себя? И тогда здесь уместно спросить: а всегда ли, в таком случае, формы детской агрессивности будут связаны именно с агрессивным началом, а не с самовыражением и самопроявлением различных граней маленькой личности?

Вы знаете, что приблизительно только одна мама из десяти готова привести свою детку на детский утрен­ник в образе чертенка, тогда как все остальные предпочтут для своей крохи ангельские крылья, украшенные воздушным кружевом и атласными лентами? Но желание видеть в своем ребенке только волшебную «белокрылость» не имеет ничего общего с объективным взглядом на него. Пото­му что эту самую «белокрылость» надо не насаждать искусственным путем, отрицая при этом сам факт наличия негативных эмоций у ребенка, а очень скрупулезно взращивать, в том числе и посредством сравнения с «минусовыми» сторонами его личности. Как? Например, ваш малыш довольно агрессивно проявляет себя в песочнице, отстаивая свой кусочек территории, свои игрушки и само право играть так, как ему вздумается. При этом, заинтересовавшись игрушкой другого, он все-таки позволяет себе ее не только грубо забрать, но и отворачивается от довольно темпераментного хозяина, когда тот делает попытку завязать знакомство. Результат — как минимум песочный бой. Самое интересное, что ваш ребенок может искренне не понимать, что в его действиях присутствует какая-то дисгармония. И маме нужно обратить на это особое внимание. Возможно, проиграть ситуацию наоборот и максимально доступно показать своему ребенку, что его действия в данном моменте несут негативный отпечаток. Правда, любой детский психолог скажет вам, что здесь стоило бы «копнуть» еще глубже и начать скорее с выяснения причины подобного поведения ребенка в песочнице, чем с последствий и формы, в которую это поведение облачено.

Формы выражения детской агрессии (читаем неудовольствия, негодования, несогласия, непонимания, обиды и даже одиночества) бывают разные. Если ребенок очень маленький и еще не способен облекать свои чувства в слова, не говоря уже о том, чтобы правильно идентифицировать свои эмоции, то для озвучивания внутренних переживаний он может воспользоваться всеми доступными для него средствами. Это может быть демонст­ративное уничтожение игрушек и любых других предметов, жесты, выражающие гнев и негодование, например, топанье ножкой или решительный удар ладошкой по столу, а также попытки болевого физического воздействия на близких ему людей. В последнем случае, как правило, страдает только мама. Почему? В этом возрасте центром вселенной для крохи все еще является мама, и малейшая обида на что угодно и кого угодно тут же может быть переадресована самому близкому и дорогому человеку — маме. Что делать ей? Конечно же, в очень мягкой форме объяснить своему малышу, как она расстроена и как ей больно оттого, что он ее ударил. Кроме того, психологи говорят, что в раннем возрасте, когда ребенок еще не способен проговаривать свои чувства, это полезно делать за него: «ты разозлился, потому что…; я вижу, что ты не хочешь идти гулять, да?; ты очень боишься этой процедуры, но я буду рядом». Таким образом, вы превращаетесь для своего малыша не просто в надежного проводника по взрослому миру, но и становитесь помощником в нелегком деле распознавания желаний, подсказываете ему форму выражения внутренних переживаний и чувств.

Агрессию ребенок может выводить и через игру. Но это более сложная форма. Она эффективна лишь в момент «всплеска» или сразу после него. Правда, здесь следует подчеркнуть, что поскольку мы говорим о детях импульсивных, которые знают, что такое яркие эмоции с самых ранних лет, то к способам и разновидностям игры следует относиться очень осторожно. Самый маленький мячик в руках у более-менее спокойного ребенка и взрывоопасного малыша — это совсем разные вещи, особенно в контексте игровых форм выражения негодования или гнева. По­нятно, что эмоциональный фон первого ребенка имеет меньшее количество «цветов» и отличается более спокойной линией «рисунка», благодаря чему его можно смело отправлять на разминку с мячом даже в пределах квартиры. Со вторым эта ситуация почти невозможна, потому что у «горячего» малыша этот мяч может сделаться вестником возмездия, от которого пострадают все. Подходы могут и должны быть разными, главное, чтобы каждый из этих ребят ощущал, что с ним считаются, его желания уважают, к его мнению прислушиваются, а самостоятельность понимают и принимают. Но почему нам так трудно воспринимать агрессию даже в рамках заботы о собственном ребенке? Почему мы привыкли смотреть на нее исключительно как на негативное, совершенно не свойственное детям явление? В конце концов агрессия как неотъемлемая часть природы человека — это… плохо или хорошо? С этим и другими вопросами мы решили обратиться к кандидату психологических наук, заведующей лабораторией психологии дошкольника Института психологии им. Г.Костюка АПН Украины, Светлане Алек­сеевне Ладывир:

— Если ставить вопрос так: агрессия — это хорошо или плохо, то это, однозначно, плохо. Но если говорить о проявлении ее маленьким ребенком, я бы сказала, что нужно говорить совсем о другом. Почему? Если у малыша уже появилась агрессия, он обязательно должен выводить ее наружу и стыдить его за это нельзя. Первое, что должен сделать взрослый в такой ситуации — задуматься над тем, что стоит за подобными поведенческими реакциями. И очень может быть, если он посмотрит на происходящее глазами ребенка, то увидит, что малыш повел себя очень правильно, открыто заявив «могу, хочу и буду». И здесь надо не наказывать, а рассказать ему, самому хорошему, самому любимому и драгоценному, что это делается по-другому, переключив внимание на результат.

— Но в какой форме это следует делать?

— Какой-то универсальной формулы нет и быть не может. Если родители понимают, что их ребенок импульсивный, значит, им надо готовиться к бурному проявлению эмоций с его стороны еще с младенческих лет. Не загонять его в какие-то поведенческие рамки, а постоянно объяснять, разбирать, помогать. Темперамент холерика проявляется еще с пеленок: один ребенок станет мокрым и уже через две минуты так кричит, что всех на ноги подымает, а другой, более спокойный, уже по шею мокрый, но только кряхтит и кряхтит. Мама второго счастлива: покормила, спать уложила, несколько часов ребенка не слышно. Кто из них выиграл? Тот, который кричал и требовал. Его быстро переодели, успокоили, сюсюкали с ним… Такой лишь на ноги встал и пошел «куролесить». Ребенка с таким темпераментом надо как можно меньше провоцировать на агрессию, к которой всегда подталкиваем мы и только мы, взрослые, поэтому сначала необходимо понять, на что именно так среагировал ребенок. А объективных причин может быть миллион. Мама может безумно любить своего ребенка, но когда уставшая и обвешанная авоськами она приходит с работы, а он бросается к ней с криком «Давай играть!», она способна его оттолкнуть. И тогда он, не понятый и не принятый мамой, может проявить агрессию. Ведь он не виноват, что она так занята? И разве может он, маленький, еще не знающий, как правильно выражать свои чувства, не «вспыхнуть»? Другой вопрос, что такие вспышки ни в коем случае не должны подавляться, «забиваться» вовнутрь. Подавление — это засовывание в бутылку пружины, которая все равно рванет, но уже совсем с другой силой. Формы выведения агрессии могут быть разными, главное, чтобы накопившиеся эмоции выводились правильно. Например, это может быть любая подвижная игра.

— Светлана Алексеевна, а для холерика оторванные у зайца уши — это хорошо?

— Для любого ребенка оторванные уши — это уже оторванные уши. И здесь надо выяснять, почему это произошло. Причем начинать со слов «Что ты сделал?! Как ты мог?!» не стоит. Нужно этого зайчика так пожалеть, чтобы ваш ребенок задумался, чтобы внутренне это почувствовал. Это совсем не означает, что подобное больше не повторится: будут еще медведь, разбитая чашка, разлитое молоко и т. д. Самое главное — отношение к ситуации, а не к ребенку. Ребенок всегда золотой, самый хороший и самый любимый, и чем чаще он проявляет агрессию, тем больше нуждается в том, чтобы мама подстраивалась и адаптировалась под него. Современный малыш 24 часа в сутки требует любящих родителей, и особенно маму, которая должна дышать им круглосуточно.

— А если мы возьмем детский сад? Как правило, импульсивные дети выражают свое недовольство или негодование в более ярких и эмоциональных формах, вследствие чего и страдают сильнее. Кто-то сделает то же, что и они, но сделает это тихо, не привлекая всеобщего внимания, и воспитатель отреагирует на это совершенно по-другому…

— Начнем с того, что дошкольные группы сегодня переполнены, хотя ни один воспитатель с группой свыше двадцати человек нормально работать не может. Сегодня у нас действуют такие социальные условия, при которых дети не могут построить нормальную систему субъектных отношений ни в дошкольном, ни в школьном коллективе.

Вы знаете, что такое самозаводящийся холерик? Это тот, который все делает быстрее всех, не важно как, но главное быстрее. Такой ребенок просто не способен ждать. И если воспитательница, по доброте душевной, выпустит его раньше остальных хотя бы на три минуты — он за эти минуты успеет обежать по периметру садик, испачкаться, удариться и что-то натворить. В следующий раз она его уже от себя не отпустит. Это абсолютно неправильно. Такой заводящийся с полуоборота ребенок по жизни будет куда-то влазить и что-то вытворять, но чтобы его выходки не переросли в агрессию — его нельзя наказывать за самовыражение. Лучше всего сделать его своим помощником и постоянно давать ему какие-то поручения, не забывая хвалить за сделанную работу. И хорошо, если в группе такой один, а если их пятеро? Тогда жизнь медом точно не покажется. И что делать в этой ситуации воспитателю, у которого рядом есть еще и меланхолик — весь как открытый нерв («как бы чего не вышло»), и флегматик, сангвиник? Сегодня должен действовать личност­но ориентированный подход, при котором воспитатель и учитель должны идти не впереди, а быть рядом с маленькой личностью, у которой есть свои «могу, хочу и буду». Счастье, как говорил один ребенок, это когда тебя понимают…

— Вы знаете, мне бы хотелось все-таки четко понять, с каким же знаком стоит агрессия…

— Само слово «агрессия» отрицательное, но мы ведь не рассматриваем его само по себе? У зайца оторвали уши — это хорошо или плохо? Однозначно плохо! Но это плохо всегда нужно рассматривать в конкретной ситуации, в отношении конкретного ребенка, потому что есть такие обстоятельства, при которых оторванные уши — это может быть даже хорошо. Ребенок не может не выплескивать энергию. «Плюс» может быть только в том случае, если малыш выразил таким образом свое отношение к чему-то, а я сумела понять и увидеть причины выплеснувшейся энергии».

Мышление большинства из нас устроено так, что палку о двух концах нам видеть неудобно. Именно поэтому мы смотрим на все детские «минусы» исключительно с тяпкой в руке, считая, что должны их неустанно искоренять. И забиваем детские чувства, глубоко затаптываем «холодный» полюс эмоциональной природы малыша. Мы с удовольствием участвуем в хороводе ярких и позитивных детских эмоций, но совершенно не хотим воспринимать деструктивных переживаний и чувств, которые очень часто, ввиду плохого распознавания ребенком, принимают откровенно агрессивную форму. Части единого целого… И очень может быть, что у одного малыша они проявлены более ярко (а это значит, что ему следует быть особенно осторожным со своими эмоциональными всплесками), а у другого вообще не бывает «вулканических» состояний и он искренне не понимает, зачем его другу в пятнадцатый раз разливать это молоко. Давайте скажем себе честно: если нам нравится, когда темпераментный малыш придумывает себе игру — поцелуй маму пятьдесят раз или когда он целую субботу «висит» на шее у любимого папы, «помогая» ему во всем — от закручивания лампочек до раскручивания системного блока, значит, мы должны четко понимать: он способен и демонстративно выплеснуть молоко, и дерзко отшвырнуть ложку, и даже оторвать у игрушечного Матроскина усы. И от этого мы не должны навешивать на него ярлык трудного и несносного в нашем понимании ребенка. Просто это ребенок, внутри которого течет очень полноводная и красивая эмоциональная «река».